Кэмерон стал третьим человеком, кто рискнул опуститься на 11 км, и первым в мире, кто в одиночку достиг такой глубины. Во время погружения режиссер снимал материал для своего нового документального проекта и черпал вдохновение для создания следующей части «Аватара». Но самое главное – он утолил жажду знаний и приключений в качестве научного исследователя и представителя экспедиции National Geographic. 
Радостный удар
Напомним, что первое погружение в Марианскую впадину было осуществлено с помощью батискафа ВМС США «Триест» в 1960 году (об этом читайте материал в «Мире путешествий» № 4, 2011 г.). С тех пор ни один из пилотируемых подводных аппаратов не опускался на такую глубину.
Кэмерон совершал погружение в батискафе стоимостью $7 млн., который разработали в Австралии специально по его заказу. Спуск занял 2 часа 36 минут, а подъём даже меньше, чем предполагалось, – 70 минут.
 Своё путешествие Джеймс совершал в сфере пилота диаметром всего 109 сантиметров. Стальная сфера, как в 1960 году, так и сейчас – единственный способ благополучно спуститься на дно океана. В таком крохотном пространстве Кэмерон едва мог двигаться. Готовясь к погружению, ему пришлось даже заниматься йогой, чтобы развить определённую гибкость. 
Твит-сообщение от самого Кэмерона со дна океана было коротким: «Только что достиг самой глубокой точки мира. Никогда ещё удар о дно не доставлял такую радость». 
Там, на дне, режиссёр провел около шести часов, снимая документальный материал на встроенную в батискаф 3D-камеру, а также собирая образцы грунта для научных исследований. 
Я ощущал себя космонавтом…
Позже Кэмерон рассказал, что было на глубине 11 000 метров. В первую очередь он остановился на ощущении давления. Кажется, что металлическая капсула, в которой он сидел, сплющивалась на его глазах, иллюминатор как будто вдавливался под давлением: «Давление огромное, на борту куча оборудования, камеры, компьютеры, сама капсула тяжеленная. После жары снаружи очень быстро становится страшно холодно внутри. Огромная скорость спуска, ты не успеваешь приходить в себя. Условия те ещё. Через пару минут солнечный свет исчезает. Ни света, ни тепла. Это холодный и тёмный мир, где сверху на тебя давит страшная тяжесть. Чужой мир».
Кэмерон также подчеркивает, что ныряя в другие впадины, он везде видел следы. Было много жизни. Грунт был испещрён следами насекомых. Он ожидал встретить подобное и здесь, но увидел только плоскую поверхность: «Здесь всё было настолько плоским, как будто жизнь так и не смогла приспособиться к этим страшным условиям. Что-то такое было на расстоянии, но рассмотреть, как следует, не удалось. Это очень одинокое, пустое место. Было ощущение, что ты прилетел на другую планету, и она не населена. Я ощущал себя космонавтом, пилотом. Каждый момент был в ощущении, что я нахожусь здесь, по-настоящему, в самом глубоком месте мира! В этом есть что-то от чувства самопожертвования. Я просто сидел и смотрел в иллюминатор и старался получить всё от этого момента. Когда я снимал «Титаник», я так увлёкся процессом, что в какой-то момент забыл, где я нахожусь, и как это важно. На этот раз я такой ошибки не допустил».
Кстати, в проведении экспедиции принимали участие учёные из разных областей науки. Потому что никто не знает, чья специализация может пригодиться при исследовании. В конце концов, часто ведь говорят, что океан похож на космос. Поэтому среди учёных были и те, кто занимается изучением космоса.
Что такое рисковать? 
Этот вопрос Кэмерон не раз ставил и перед собой. Но риск – это нормальная часть жизни.
– Нужно просто знать, что сделал и проверил всё, что от тебя зависело, – говорит режиссер. – Дальше появляется ощущение приключения и бодрящего риска. Лично я считал своим вкладом то, что я стараюсь тщательно зафиксировать всё, что я вижу. Камеры работали нормально, так что я считаю свою задачу выполненной. 
Мне кажется, что роботами нельзя всё заменить. Человек изучает океан, и он должен делать какие-то вещи сам. Как вы будете управлять роботом на глубине? Через 11-ти километровый кабель? Японцы пытались, но у них ничего не получилось. Ты сидишь внутри сам, сам всё контролируешь. Ты погружаешься во тьму, и это ощущение никакой робот передать не может. 
Это моя восьмая экспедиция. Каждый раз ты думаешь, что в этот раз ты увидишь что-то совсем новое. Эта жажда открытий заставляет тебя двигаться дальше. Всё, что я вижу под водой, становится частью моего воображения и, конечно, как-то сказывается на всех «аватарах», которые я буду создавать в моей жизни. Цвета, движения, всё. Так что во втором «Аватаре» будет часть этой экспедиции – в каком-то смысле. 
Исключительно из любви к науке
В 2010 году, подсчитывая доходы знаменитостей, журнал Forbes сделал прогноз относительно того, кто из наших современников станет миллиардером к 2015 году. Тогда оскароносный Джеймс Кэмерон с доходом $650 млн. занял первое место среди кинематографистов. Но за год с небольшим успех «Аватара» очень быстро изменил эту цифру до $700 млн. Но учитывая предстоящий выход «Титаника» в 3D и двух «Аватаров», а также следующие за этим продажи дисков, состояние Кэмерона в ближайшие 2-3 года может с лёгкостью достичь отметки в $1 млрд. 
Но теперь помимо кинематографических доходов у Кэмерона могут появиться и научные. Стало известно, что некоммерческий фонд X-Prize Foundation намерен вручить режиссеру денежный приз в размере $10 млн. как первому человеку, достигшему самой глубокой точки земного шара – дна Марианской впадины. 
Кэмерон, однако, воспротивился такому развитию событий: по сообщению CNN, он не заинтересован в деньгах, так как совершал своё рекордное погружение не ради призов, наград или денег, а исключительно из любви к науке. По словам самого Кэмерона, его погружение в Марианскую впадину должно стать только началом, так как глубоководные впадины – самые неизвестные науке места на планете.

Валентина Кулькина
(с использованием материалов СМИ)